Москва,
1 сентября 2022, 15:07 — REGNUM Патриотизм в понятии постсоветской России, а вместе с ним и понятие Родины утратил то полное сакральное значение, которое ему полагается в любой не регрессивной стране, а потому все действия власти на ниве патриотизма очень неубедительны и лишены содержания, заявил лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян в эфире авторской передачи «Предназначение» на YouTube-канале движения.
Сергей Кургинян
© ИА REGNUM
Для наглядности Кургинян предложил разобрать слова всем известной песни «С чего начинается Родина» Вениамина Баснера на слова Михаила Матусовского из фильма «Щит и меч» Владимира Басова и переложить их на современную реальность. С чего же начинается постсоветская Родина?
«Вопрос номер один. Если Родина начинается «с картинки в твоем букваре», то что это теперь за картинка? Может быть, она и не содержит в себе скрытой похабели, хотя мы знаем, что иногда очень даже содержит… Но ничего, проникающего в сердце того, кому вы хотите передать эстафету — Родины, патриотизма — на этой картинке нет и сейчас. А в предыдущие годы на ней было что-то в духе слега модифицированного американского комикса», — заявил Кургинян.
Вторым вопросом политолога является, кто такие эти «хорошие и верные товарищи, живущие в соседнем дворе» массово и статистически (без учета тех, кому может быть и повезло)? По его словам, массово и статистически — это это-то типа «братвы» и банд. Третий вопрос, какую «песню поет мать», иногда находящаяся в очень неблагополучном состоянии? И далеко не факт, отмечает Кургинян, что это высококультурная песня, приучающая к патриотизму.
«Вопрос номер четыре — что именно «нельзя отнять в любых испытаниях», если при поражении в холодной войне и последующем было отнято слишком многое? Вопрос номер пять, почему «скамейка у ворот» должна быть «заветной»? О какой заветности идет речь? Ну стоит скамейка во дворе, и что? Если на ней сидели дорогие твоему сердцу старики, если на ней происходило нечто священное, если ты разговаривал на ней о чем-то невероятно важном, с чем-то делился, то понятно. А чтобы она была заветной, нужно очень многое, а это многое отсутствует», — продолжил политолог.
Шестым вопросом являются, что из себя представляют «те самые березки, что в поле»? Чтобы березка стала чем-то, она должна вписаться в массу других образов, согревающих сердце, а этого нет. Во-вторых, ландшафтный патриотизм может быть частью общего патриотизма, но заменять его он не может, поскольку березки, как известно, есть и в Канаде, добавил Кургинян. Ровно то же самое и с «пением скворца», всегда можно купить себе скворца на более удобной тебе территории, из здесь что флора, что фауна.
«Вопрос номер восемь. Что касается «проселочной дороги», которой «не видно конца», то эта дорога для тебя значима, если в каком-то смысле является не просто материальным объёмом, а чем-то вроде твоей судьбы, твоего жизненного пути. То, что китайцы именуют «Дао». И тут что «крестный путь на Голгофу», что «нам открыты все дороги, все пути», что «выхожу один я на дорогу» — образы совсем разные, окрашены по-разному, но они адресуют к дороге как к чему-то судьбоносному — пути. Поэтому проселочная дорога особо значима. А если она — просто проселочная дорога… почему ей не видно конца? В конце – кладбище, а пока по ней дотопаешь – сорвешь пыльцу каких-то удовольствий и тягот, и неизвестно, чего больше», — добавил Кургинян.
«Светящиеся окошки» же приобретают значимость только будучи вписанными в определенную культурную и метафизическую матрицу, в противном случае, подчеркивает Кургинян, за этими окошками «такие же полудурки, как ты», а вопрос в том, светятся ли они или нет, лишен культурного и метафизического значения.
«Вопрос номер десять. «О старой отцовской буденовке». В буденовках нынче парятся в банях. У отца, если он не свали от матери к другой бабе нет никакой буденовки, адресующей к деланию истории и героическому подвигу. И в шкафу невозможно найти ни этой буденовки, ни чего-нибудь сходного. Подражать отцу не в чем и незачем, если он у тебя есть», — продолжил политолог.
«Стук вагонных колес» же важен только тогда, когда ты, реализуя свою судьбу едешь куда-то, а иначе стук — это просто стук.
«Вопрос номер двенадцать о «клятве», которую ты «в юности принес своей Родине», и не как-нибудь, а «в своем сердце», то для этого необходимо определенное сердце, а у этой клятвы должно быть определенное содержание, связанное с подвигом, героизмом, жертвенность, то есть с тем, что начисто отметает регрессивная постсоветская жизнь», — подытожил Кургинян.
